Милый, давай поженимся - Страница 25

Он коснулся губ Агнесс легким дразнящим поцелуем и почувствовал, как горячи ее губы. А потом спустился ниже, к ее груди и взял зубами пуговицу на ее алой блузке. Нитки треснули, Фокси поднял глаза, чтобы проверить, не испугалась ли Агнесс. Но она и не думала пугаться, напротив, застонала и выгнулась, как кошка. Фокси вынул изо рта пуговицу, бросил ее на пол и повернулся к Агнесс. По ее раскрасневшемуся личику Фокси понял, что она не может больше ждать. Но он продолжил играть с ней и дразнить ее поцелуями и ласками.

— Я хочу тебя, Фокси… невыносимо хочу, — простонала истомившаяся Агнесс.

— И я тебя, безумно… — прошептал Фокси, расстегивая на ее алой блузке оставшиеся пуговицы.

А потом они оба, истомленные ожиданием и жгучим желанием, растворились друг в друге так, как могут растворяться лишь те, кто соединен любовью…

С Полли Райс, приходящей домработницей Агнесс, Фокси Данкан познакомился довольно забавным образом.

За несколько дней до свадьбы, когда Фокси жил еще у себя, на съемной квартире — Фокси решил оставить ее за собой, во всяком случае до того времени, пока не разгадает загадку Агнесс Корнуэлл, — он заехал к своей невесте, но дома ее не застал. Дверь ему открыл Терри, на лице которого блуждала подозрительно довольная улыбка, — обычно его физиономию сложно было назвать веселой.

— Здорово, старина Терри! — Терри все никак не мог привыкнуть к некоторой фамильярности со стороны Фокси, что ужасно забавляло последнего. — Чего это ты сияешь, как новенькая монета?

Терри пробубнил что-то невнятное, вроде «ничего особенного, мистер Данкан» и быстро ретировался на кухню. Фокси, не оставлявший надежды свести с управляющим короткое знакомство — хотя Терри уже долгое время этому противился, — направился за ним.

Заглянув на кухню, Фокси понял причину такой довольной улыбки на лице управляющего. На подоконнике, вытянувшись во весь рост, стояла пожилая, но не утратившая привлекательности женщина. Она водила по стеклу влажной тряпкой и распевала озорную песенку:

Не оставит меня милый,

Потому что я ему

Без расспросов, со всей силы

В тот же день бока намну.

Мне любимый не изменит,

Не дождетесь никогда,

Если вдруг кого приметит,

Скалкой по лбу сразу дам.

Мне любимый мой надарит

Много золотых серег,

Ну а если жадным станет,

То получит промеж ног!

Засмотревшись на эту картину, Фокси даже не обратил внимания на ведро с водой, которой эта веселая женщина отмывала окна, — оно оказалось прямо у него под ногами. Сделав шаг к окну, Фокси немедленно споткнулся о ведро и всем корпусом рухнул на стол, да так, что смахнул с него добрую часть посуды.

Раздался грохот, Терри поспешил ему на помощь. А Полли Райс — да, это была именно она, — заприметив, что Фокси набил себе шишку, ударившись лбом о серебряный поднос, выковыряла из морозилки кусок замороженной свинины.

— Ну вы даете, мистер, как вас там, — с прямодушной улыбкой сказала она. — Приложите ко лбу. Главное, чтоб до свадьбы зажило… Вы уж меня простите. А вообще под ноги-то посматривайте, а то невеста ваша без жениха останется…

Полли Райс была женщиной мягкой, но решительной, скрытной, если речь шла о чужих тайнах, но открытой, когда рассказывала о себе. Фокси быстро нашел с ней общий язык, и это немного примирило его с Терри, который, несмотря на свой преклонный возраст, был увлечен веселой и жизнерадостной Полли.

Ситуацию, правда, осложняло то, что Полли была замужем, однако муж ее, судя по рассказам, был не тем мужчиной, за которым Полли чувствовала себя «как за каменной стеной». Забулдыга и пьяница, он шатался по всей деревне да только и делал, что занимал у соседей деньги, которые потом приходилось возвращать его жене.

Фокси подозревал, что Полли Райс уже много лет живет с мистером Райсом по привычке, как и многие женщины в похожей ситуации, а может быть, из страха остаться одной. Хотя, наблюдая за управляющим, молодевшим на десяток лет в присутствии Полли, Фокси мог сказать наверняка: одиночестве ей точно не грозит.

Как и большинство друзей Агнесс, Полли никогда и ничего не говорила о бывших мужьях миссис Корнуэлл, хотя начала работать в доме еще во времена Конрада Бердберри, первого мужа Агнесс. Как Фокси ни старался подвести домработницу к этой скользкой теме, ей все время удавалось от нее увильнуть.

Фокси поражало это всеобщее молчание.

Гадская плесень! Все как будто сговорились! — возмущался он, снова и снова наталкиваясь на непроходимую изгородь, которую выстроили вокруг Конрада с Ричардом Агнесс и ее знакомые. Значит, ей действительно есть что скрывать, раз все так упорно молчат об этом… Или их молчание — обычная человечность, нежелание напоминать Агнесс о той боли, что ей пришлось пережить? — спрашивал себя Фокси. А эта запертая комната, насчет которой Агнесс поставила ему условие… Что находится в ней?

Чтобы очертить весь круг подозреваемых (и, естественно, снять хотя бы часть подозрений со своей благоверной), Фокси предположил, что к исчезновению мужей Агнесс может быть причастен кто-то из ее немногочисленных друзей.

Первым в этом списке оказался Капнер ван Хольман…

Чем не подозреваемый? Он влюблен в Агнесс, это видно невооруженным взглядом, к тому же снимает фильмы ужасов. Кто знает, вдруг ему пришла в голову блажь попробовать хоть раз сделать то, что вытворяют всякие извращенцы в его фильмах? А потом он решил, что Конрад Бердберри и Ричард Малькольм — подходящие кандидатуры на роль жертв?